РЕВОЛЮЦИЯ В РОССИИ И РЕВОЛЮЦИЯ В ФИЗИКЕ: СОВПАДЕНТЕ ДАТ И РЕЗУЛ

РЕВОЛЮЦИЯ В РОССИИ И РЕВОЛЮЦИЯ В ФИЗИКЕ:

СОВПАДЕНТЕ ДАТ И РЕЗУЛЬТАТОВ

ВВЕДЕНИЕ

Отыщи всему начало и ты многое поймешь.

Козьма Прутков.

Согласно А. С. Пушкину культурный человек отличается от дикаря тем, что в своей жизнедеятельности опирается на опыт предшествовавших ему поколений. Суть же всякой революции исчерпывающим образом отражена в известных словах главного революционного гимна: "Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног… Мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем".

В начале XX века произошло две революции: одна – в России, другая – в физике. Сейчас, когда налицо плоды российской революции, стали уже изредка вспоминать, что и физика пережила бурный, революционный процесс.

Первым революционным потрясением в физике, которое пришлось на 1905 год – год первой революции в России было появление специальной теории относительности. А публикация общей теории относительности в 1916 году непосредственно предшествовала последующим российским революциям.

Занятно, что географический источник обеих этих революций – один и тот же – Германия. В Германии жил и трудился Эйнштейн, который, перебравшись позднее в США, уже не обнародовал ничего, что повлияло бы на дальнейшее развитие физики. Там же после отречения Николая Второго от престола был организован железнодорожный состав, в который «погрузили» привезенного из Цюриха Ленина и живших в Германии большевиков, дали им деньжат, вывезли под охраной в Петербург и выпустили. Ильич взобрался на броневик, и… пошло-поехало.

Конечно, к этим пространственно-временным совпадениям можно относиться как к чисто случайным. Но... Фарадей, Максвелл, Вернадский и многие другие выдающиеся представители рода человеческого были убеждены, что Мир – это единая высокоорганизованная система, и человек еще очень далек от понимания основных законов, определяющих ее существование.

Максвелл писал, что появление во Вселенной нового электрона не означает, что она изменилась только там, где он появился, изменилась, как он утверждал, вся Вселенная. Представления об устройстве Мира в изложении Максвелла, Вернадского и Вивеканады, разъясняющего суть древнеиндийских религий и философий, сильно совпадают. Различна только терминология. Так что если не отрекаться от наследия выдающихся представителей "старого мира", то следует признать: то, что мы называем случайным, есть следствие неизвестных нам причин и закономерностей.

Среди многочисленных уроков, которые можно извлечь из прошлого, есть и положение, утверждающее, что полностью игнорировать реалии времени, в котором живешь, даже если они не совсем нравятся – неправильно, точнее выражаясь, неконструктивно. Отдавая дань настоящему, сделаем модную ныне рекламную паузу.

На третьем курсе физфака МГУ меня и приятеля, с которым мы учились в одной группе, потянуло посмотреть мир. На летние каникулы мы устроились на геологическом факультете нашего университета рабочими в экспедицию, задачей которой было искать трассу железной дороги, соединяющей станцию Хребтовая с предполагаемым местом строительства Усть-Илимской ГЭС. Там в сибирской тайге на берегу Ангары приятель написал свое первое стихотворение. Потом он написал их еще нимало. В одном из них он представляется публике следующим образом

Всю Сибирь прошел в лаптях обутый,

Слушал песни старых чабанов,

В Африке подрался я с Мабутой

Звали меня Генка Иванов.

Это четверостишие – небольшая часть самого длинного Гениного произведения, а самый короткий его стих весь уместился в четыре строчки:

Я выдумал время

И выдумал место,

Придумал себя и тебя.

И вот теперь мы живем вместе

И даже друг друга любя.

К сожалению, недели за две до наступления нового тысячелетия Гена покинул этот Мир, перейдя в тот другой, в котором он все это выдумывал и придумывал. Будем надеяться, что несколько передохнув, он сочинит что-нибудь новенькое для другого пространственно- временного интервала и про нас при этом не забудет.

Как это не редко бывает с нелишенными божьей искры людьми, с ним время от времени случались необычные, иной раз нелепые и даже дурацкие истории. Как-то, уже давно, я узнал, что он находится под следствием и его собираются судить сразу по двум статьям, одна из которых – злостное хулиганство (чего и близко не было), а другая – сопротивление милиции (что, действительно, имело место быть). Через пару дней я зашел к нему домой с бутылкой очень марочного "Каберне". Поэт был дерганный, нервный, бросался на жену, а та терпела (обычно у них бывало наоборот).

Он вскрыл бутылку, наполнил два больших фужера и начал из своего пить. Нельзя сказать, чтобы он пил быстро, но глядя на него, я вспомнил, как за неделю до того поливал замученный сушью сад, и почва так жадно, алчно, мощно впитывала в себя влагу, словно от жажды погибали не растущие на ней деревья и кусты, а она самое; и вытесняемые из ее многочисленных пор пузырьки воздуха поднимались к поверхности жидкости, где лопались, издавая слабый, но все же отчетливо слышимый в жарком безветрии шорох. Впитав все содержимое посуды, друг зажмурился и затих, будто прислушиваясь к тому, что происходит у него внутри с поглощенным вином; и послушав так некоторое время, изрек, еще не размыкая век: "О-ох, ну прямо в кровь пошло!"

Рекламирую я не вино и не стихи Гены (и вино было хорошее, и стихи у Генки есть прекрасные, но просто дальше речь о другом) а книгу, написанную Владимиром Ивановичем Вернадским и выпущенную в 1988 году усилиями неизвестных мне хороших людей под названием "Труды по всеобщей истории науки." Ее чтение временами действовало на меня также, как то " Каберне" подействовало на моего друга (Реклама закончена.)

В этом фундаментальном труде Вернадского рассматриваются пути становления не только тех представлений, которые вошли в современное научное мировоззрение и сейчас считаются верными. Равное внимание уделяется и тем теориям прошлого, которые сейчас отвергнуты или даже давно забыты. В результате возникает истинная картина развития науки с древнейших времен и почти до наших дней. И вот некоторые из результатов его исторического исследования.

"Победа какого-нибудь научного взгляда и включение его в мировоззрение не доказывает еще его истинности. Нередко видно обратное."

"Научная истина или точно доказанный не противоречащий современному мировоззрению факт или обобщение, войдя уже в научное мировоззрение, иногда через некоторое время из него теряются, заменяются ложным или явно противоречащим более развитому научному мировоззрению фактом или положением. Происходит регресс научного знания, в более или менее ясной форме постоянно наблюдавшийся и наблюдающийся в крупном и мелком в истории научного мышления. Так сменилось представление о шаровой форме Земли представлением о плоском земном острове, многие века царившем в византийской науке и одно время явив¬шимся частью господствующего научного мировоззрения. Гелиоцентрические системы Вселенной, к которым все время склонялись Платон и его последователи, были окончательно вытеснены из научного мировоззрения античного мира и средних веков геоцентрическим представлением. Открытые в ХYII столетии и вошедшие в научную мысль основные законы кристаллографии были заменены в ХYIII веке чуждыми и ложными представлениями о кажущейся правильности геометрических форм кристаллических тел. Они были усвоены и добыты вновь в конце ХYIII - в начале ХIX столетия. Когда в ХYII величайший гений всех времен и народов Галилей открыл свои бессмертные законы движения и положил нача¬ло динамике, его научные противники Беригар (Беригуарди) и Барди указывали, что Галилей повторяет то, что давно известно в школах и сочинениях некоторых из схоластических ученых. Их указания были встречены с недоверием и не были оценены в истории развития научной мысли. А между тем они были правы. В рукописях и печатных изданиях ХYI столетия были открыты труды одного из таких ученых Иордана Неморария первой половины ХII столетия, в которых мы находим многие обобщения Галилея. Они были неправы только потому, что эти обобщения Неморария были при дальнейшем росте научного миросозерцания забыты и замене-ны ложными схемами чистых аристотилеков; в лучшем случае они были известны отдельным специалистам, не придававшим им должного значения.

"В истории наук на каждом шагу мы видим подобную замену точного и истинного ложным и неправильным. Можно сказать, что научное мировоззрение поддерживается и не гибнет только бла¬годаря сознательному проявлению усилия, воли. Оно замирает и поглощается чуждыми вхождениями, как только ослабляется это его проникающее живительное усилие."

"Вся история науки на каждом шагу показывает, что отдельные личности были более правы в своих утверждениях, чем целые корпорации ученых и тысячи исследователей, придерживающихся господствующих взглядов. Многие научные истины, входящие в состав научного мировоззрения, или их зародыши проповедовались в прежние века отдельными исследователями, которые находились в конфликте с современным им научным мировоззрением. Излагая историю современного нам научного мировоззрения, мы неизбежно должны касаться мыслей, идей и работ именно этих научных работников, стоявших в стороне.

Научное мировоззрение меняется с течением времени – оно не есть что-нибудь неизменное. Понятно поэтому, что только часть господствующих в наше время идей может и должна перейти в научное мировоззрение будущего. Другая часть будет создана ходом времени, и элементы этой другой части обычно вырабаты¬ваются отдельными лицами или группами, стоящими в стороне от господствующего мировоззрения.

"Истина нередко в большем объеме открыта этим научным еретикам, чем ортодоксальным представителям научной мысли.

Конечно не все группы и лица, стоящие в стороне от научного мировоззрения, обладают этим великим прозрением будущего че¬ловеческой мысли, а лишь некоторые, немногие. Но настоящие люди с максимальным для данного времени истинным научным ми¬ровоззрением всегда находятся среди них, среди групп и лиц, стоящих в стороне, среди научных еретиков, а не среди предс¬тавителей господствующего научного мировоззрения. Отличить их от заблуждающихся не суждено современникам. Несомненно и в наше время наиболее истинное, наиболее правильное и глубокое научное мировоззрение кроеется среди каких-нибудь одиноких ученых или небольших групп исследователей, мнения которых не обращают нашего внимания или возбужда¬ют наше неудовольствие или отрицание."

"Наконец в господствующем мировоззрении отражаются условия внешней среды, в которой идет научная деятельность - характер и строй общественного устройства, состояние техники данной местности и данного времени и т. д."

К похожим выводам приходит и Пуанкаре, который тоже ин¬тересовался закономерностями развития научного знания. (А. Пункаре "О науке". М., "Наука", 1983;) Согласно его наблюдениям науку двигают вперед любознательные бескорыстные люди. И когда их любознательность, подкрепленная длительной упорной работой вознаграждается ярким, убедительным, вызывающим широкий интерес результатом, на этот плод их труда быстро слетаются люди иного склада, которые стремятся изо всего из¬влечь выгоду, и они, спеша и толкаясь, все запутывают, искажают, оттесняя при этом первопроходцев и заглушая их скромные голоса.

Из исследования Вернадского видно, что продолжительность как "светлых", так и, особенно, "темных" полос в процессе развития научного знания как правило превышает время жизни одного поколения. И потому возникает естественный вопрос, который во всяком случае для части ученых, не должен быть праздным. А не бросила ли тебя судьба на занятия наукой в темное для нее время, и господствующие в ней сейчас представления, которым тебя обучили, иных не сообщив, и в рамках которых ты работаешь; спустя время будут признаны пустой выдумкой, не имеющей отношения ни к какой реальности, и с пренебрежением забыты? Заглянуть в будущее дано не многим. И ответить на этот вопрос можно пытаться только через историю науки, кото¬рой занимаешься. Так утверждает Вернадский, и собственные оригинальные работы он почти всегда начинал с обстоятельных исторических предисловий.

ХIX век был, безусловно, не просто светлым, а можно даже сказать, - золотым веком в истории физики. В этом столетии был сформулирован главный закон природы - закон сохранения энергии, были открыты основные законы термодинамики и статистической физики, электродинамики, оптики. И прошедшее затем столетие не дало оснований для того, чтобы пересмотреть или отвергнуть подавляющее большинство их. Следовательно, условия, в которых развивалась физика, осуществлялось научное творчес¬тво, были весьма плодотворными. Посмотрим, изменилось ли здесь что-либо за столетие и, если да, то что именно. Вот несколько таких отличий, которые мне удалось обнаружить.

1. Бросается в глаза, что все крупнейшие физики прошлого века обеспечивали себя и свои семьи (у кого они были) не через свою научную деятельность. Скажем, Кавендиш, Максвелл, Кельвин были весьма богаты в силу своего происхождения, Гельмгольц увлекся физикой, работая военным врачом, Фарадей трудился переплетчиком. Наверное и сейчас где-нибудь за пределами России есть ученые, которых кормит не их научная работа, ноне они определяют погоду в физике.

2. Подавляющее число работ по физике в прошлом веке имели одного автора, немногие - двух. Сейчас ситуация обратная - редкостью стали работы, выполненные одним автором, да и статьи, подписанные двумя соавторами встречаются не часто. Вообще по сравнению с прошлым веком, когда характер научного творчества имел сильно индивидуальный характер, сейчас научная деятельность, как правило, - коллективное занятие. Такие по¬нятия, как научная школа, научная группа, отсутствовали в прошлом веке.

Полное число научных работ отдельных ученых прошлого века составляло несколько десятков, сегодня у маститого академика это число равняется нескольким сотням.

3. Единственной целью науки в прошлом веке было познание законов, согласно которым существует окружающий нас мир, ни¬каких "практических применений" от нее никто не ждал, понятия "прикладная наука" не существовало. Открывший закон электро¬магнитной индукции Фарадей, безусловно, и не предполагал, что спустя десятилетия на его основе будут созданы динамомашины и электродвигатели, без которых трудно представить жизнь современного общества.

Ныне наука объявлена "производительной силой" общества, наилучшим образом финансируются те ее прикладные направления, которые должны обеспечивать непосредственный выход в технику, прежде всего, увы, в военную.

4. Максвелл был сторонником модели близкодействия, т. е. считал, что Вселенная представляет собой некую упругую среду, механические свойства которой определяют все наблюдаемые физические явления. Вместе с тем, вот как он отзывается об альтернативной теории, описывающей электромагнитные явления в рамках модели дальнодействия, во введении к своей работе "Динамическая теория электромагнитного поля".

"Эта теория, так как она была развита Вебером и Нейманом, чрезвычайно остроумна и удивительно исчерпывающа в ее применении к явлениям статического электричества, электромагнитных притяжений индукции токов и диамагнитных явлений; эта теория для нас тем более авторитетна, что она была руководящей идеей того, кто сделал столь большие успехи в практической части науки об электричестве как путем введения постоян¬ной системы единиц в электрические измерения, так и путем фактического определения электрических величин с неизвестной до сих пор точностью.

Однако механические трудности, связанные с допущением существования частиц, действующих на расстоянии с силами, зависящими от их скоростей, таковы, что они не дают мне возможности рассматрвать эту теорию, как окончательную, хотя возможно, что она и сейчас может быть полезной в отношении установления координации между явлениями."

В научной среде прошлого века господствовала атмосфера корректного соревнования, и только время определяло, какая из альтернативных теорий оказывалась ближе к реальности, лучше ее описывала.

Сейчас в различных областях физики монопольно господствует по одному единственному подходу. Никакой физический журнал не опубликует научную работу, скажем, по сверхпроводимости, если она основана на альтернативном БКШ подходе.

5. Из истории науки мы видим, как одни теоретические представления сменяются другими. Происходит это тогда, когда накапливается новый экспериментальный материал, не укладывающийся в существующие представления, противоречащий им. В ХIХ веке такие "неудобные" для теории эксперименты, трудности, существующие в том или ином теоретическом представлении подчеркивались, выпячивались, оказывались в центре внимания, ибо наука прогрессирует, прежде всего, именно, в процессе преодоления возникающих на пути ее развития трудностей, противоречий.

В наше время все, что не укладывается в рамки господствующих представлений, как правило, просто не подлежит публикации в научных журналах; и даже если и пробивается на их страницы остается незамеченным научной общественностью и быстро забывается.

Вполне очевидно, что проведенное сопоставление прошлого века с нынешним говорит сильно не в пользу последнего. Поэтому вполне может быть, что многие из рожденных в этом веке научных представлений, теорий, монопольно господствующих сейчас в физике, спустя десятилетия будут отвергнуты и затем навсегда забыты.

Последуем рекомендации Вернадского, для чего постараемся сначала проникнуться духом и основными результатами физики предреволюционного периода. И затем, продолжая стоять на этих позициях, будем смотреть, что дальше с ней происходило, стараясь при этом быть свободными от гипноза громких имен и титулов, рожденных в период революционных потрясений в данной науке, и не терять здравомыслия. И тогда обнаружится немало новых ярких примеров, подтверждающих справедливость изложенных выше выводов Вернадского.

Статья правильная, злободневная, еретикам - альтернатившикам понятная. Понравилось выражение: "Научные работники стоящие в сторонке". Думаю многие авторы альтернативных публикаций согласятся , что это сказано о них.

Александр Ни "Истина нередко в большем объеме открыта этим научным еретикам, чем ортодоксальным представителям научной мысли".